12 ноября впервые в истории удалось произвести посадку космического аппарата на комету. Зонд «Розетта» практически полностью автономен, многие решения он принимает сам: приземляется, включает приборы. По сути, люди задали ему только цель. Но не только космические зонды становятся умнее. «Интернет вещей совсем скоро научится заботиться о нас и без нашего участия», — наш читатель о будущем мире технологий.

По «долгу службы» занимаюсь высокими технологиями. И пришел к неожиданным выводам с серьезными последствиями: в скором времени мы сами выстроим параллельную нашей техногенную цивилизацию «вещей».

Но начнем сначала.

Технологии, которые сильно изменили мир за последнее время, это в том числе технологии взаимодействия человека с техникой. Компьютеры, телевизоры и смартфоны. И они уже обеспечили полноценную коммуникацию человека с техникой. Во-первых, в визуальном плане: мы имеем диагонали легких плоских экранов всех размеров, от 3,5 до 90 дюймов. Во-вторых, все эти экраны могут быть сенсорными, обеспечивающими легкое оперирование изображениями. И в-третьих, гаджеты Google и Nuance уже очень неплохо понимают речь, даже длинные тексты. Тут предел только в том, что распознающий речь элемент не знает, о чем я говорю «по смыслу», поэтому ошибается.

Да, развиваются другие методы взаимодействия — скоро будут доступны очки дополненной реальности Oculus rift. Eyes Tracker стали дешевле 100$.

Но такие очки — дополнительные методы взаимодействия, востребованные только в отдельных нишах, например в играх или медицине. То же относится и к смарт-часам: не все будут носить их ради получения информации каждую секунду. Намного проще вытащить из кармана смартфон.

В этом взаимодействии компьютера с человеком, похоже, достигнут некий предел. И дело не в технологиях, они могут развиваться и дальше. Проблема в самом человеке.

Человек, в отличие от машины, — биологическое существо с определенными способностями. И эти способности ограничены по своим возможностям. Мы можем развивать свои знания, но не можем развивать свой глаз или руку. Можно было бы делать все больше и больше разрешение у телеэкранов, но это бессмысленно, так как технология не может изменить механизмы восприятия человека.

Что же дальше? Конец технологий? Без новых прорывных изобретений мир техники для человека обречен на постоянное удешевление привычных гаджетов, вплоть до одноразовых. На самом деле ответ вполне понятен.

Будут развиваться три независимых направления, которые сильно изменят лицо будущего, так, что в нем изменится роль самого человека.

До сегодняшнего дня акцент был на том, чтобы сделать интерфейс гаджета наиболее простым для человека. И в этом достигнут описанный выше предел, зато теперь нет препятствий для развития других направлений.

Два гиганта — Google и Facebook — созданы на принципе взаимодействия людей. Сюда же можно отнести единственное направление мобильных приложений, приносящее существенный доход, — игры, именно сетевые социальные игры, как, например, строительство совместного виртуального мира в Minecraft. Первый тренд — это создание общего контента.

Взаимодействие друг с другом и взаимное создание контента — это то, за что люди будут готовы платить. Человек все больше приходит к тому, что удовольствие — это не купленные вещи, а впечатление, которое можно получить от других людей и социальных игр.

Общество переживаний — уже не философский концепт, а реализующаяся на глазах практика. Мы готовы покупать впечатления через те же гаджеты, которые уже у нас в руках. И не важно, в какой футболке ты это делаешь, от «Гучи» или с местного рынка.

Второй тренд тоже вполне очевиден, но пока мало заметен. У человека есть пределы взаимодействия, но у техники ее нет, и с помощью ученых она развивается все дальше. Компьютеры начинают все больше взаимодействовать между собой, конечно, с пользой для человека, но уже без его участия. Компьютеры решают за нас, когда и что сделать. Сейчас это называется «интернет вещей» (M2M — machine to machine). Например, Volvo делает систему, когда машины «чуют» друг друга и сами тормозят, чтобы избежать столкновения.

Таким образом вещи могут не только связываться друг с другом, но и передавать сигналы через себя для других вещей, тем самым создавая сеть наподобие интернета. Вы получаете информацию в интернете не прямо от сервера, где она хранится, а через другие серверы, которые ее передают для вас. Но думаю, это не ограничится простой связью вещей между собой по интернету. Это взаимодействие может видоизменяться на ходу, в зависимости от сложившихся обстоятельств.

Но главное здесь одно: это уже не мир человека, а параллельный мир техники. Такое взаимодействие вещей будет проникать в повседневную жизнь, когда автомобиль, телевизор и холодильник взаимодействуют между собой и с остальным миром, сами решая, без нас, что им делать и покупать.

Пока по нашему желанию, но скоро может и это измениться, так как развивается итретье направление.

По усилиям, которые прилагают в этом направлении ведущие корпорации мира, и государственным грантам можно судить о скором появлении результатов. Хотя я лично не уверен, что первого настоящего прорыва достигнут существующие гиганты. Они сами, когда еще были в гараже, доказали обратное.

Это направление искусственного интеллекта. Но под ним понимается не вычислительная возможность, по закону Мура ранее доступная только человеку, а интерфейс взаимодействия техники с человеком. Если человек не может измениться, может измениться техника, вернее, ее софт, чтобы лучше взаимодействовать с человеком. Прежде всего, это речевой интерфейс с «пониманием», когда с техникой можно будет разговаривать как с человеком. Тогда и речь будет пониматься машиной лучше. Мы будем давать технике задания, и она будет выполнять их во взаимодействии с другой техникой.

Необязательно, что роботы будут похожи на людей, как представляют себе многие. Мы так думаем от излишней антропоцентричности наших взглядов. Нет, это будут специализированные роботы, способные взаимодействовать с нами как люди. Это когда о телепрограмме можно поговорить с телевизором.

То есть «человекоподобными» роботами станут пылесосы и автомобили. Подобие же будет не в руках и ногах с глазами, а в понимании нас. И тут возникает самый интригующий тренд: тогда не останется препятствий для того, чтобы интеллект, вселенный нами в технику, взаимодействовал между собой.

Наша речь замечательна тем, что это конструктор программ. Таким образом, мы сами себя программируем на новые действия, которые раньше не совершали.

Так компьютеры смогут обойтись вообще без нас, а мы продолжим развлекать друг друга в соответствии с первым трендом, с помощью техники. Или она нас будет развлекать, как мы своих домашних питомцев. Нам ведь больше ничего не надо — только удовольствие. Стоит отметить, что все описанные тренды (общество переживаний, интернет вещей, умные интерфейсы) уже реализуются в бизнесе.

Но это разговоры о будущем, а что же это значит для нас, работающих над такими технологиями сейчас в России? Как мы будем и будем ли вообще участвовать в этом всемирном процессе? Это непростой вопрос. Шансы — 50 на 50. Почему?

Если посмотреть внимательно, то все описанные выше тренды касаются не «железа», с которым в России все традиционно плохо, а софта. С софтом в России дела идут хорошо, если посмотреть на список победителей всех последних международных олимпиад по программированию. И список мировых хакеров тоже имеет национальные особенности. Такое положение неслучайно, во многом обусловлено традиционно сильной математической школой. Российские разработчики активно участвуют только в одном тренде из упомянутых — в поставке развлечений. Российские разработчики игр стали популярными не только в России, а во всем мире, как, например, «Космические рейнджеры».

Однако характерные черты русского инновационного продукта — это вторичность, профанация и отсталость. И проблема не в людях, а в том, что у нас просто нет таких школ и компаний, как Intel, IBM, Google, MIT, которые, как «инфраструктурные» конгломераты, создают поток технологий и формируют индустрию как таковую.

Автор — директор по маркетингу крупной фирмы электроники

Источник: http://www.gazeta.ru/comments/2014/11/14_e_6301501.shtml